воскресенье, 19 февраля 2023 г.

АЛЕКСАНДР ГАЛИЧ. 1990 - КОГДА Я ВЕРНУСЬ... LP (ЛЗГ)

АЛЕКСАНДР ГАЛИЧ. 1990

КОГДА Я ВЕРНУСЬ... LP (ЛЗГ)

Мелодия М60 48605-6 001

Matrix / Runout (Side A): М60-48605/1-2 DMM

Matrix / Runout (Side B): М60-48606/1-2 DMM

DMM - Direct Metal Mastering

ГОСТ 5289-88 Гр. 3. 2-25

Винил, LP, Моно, 33 1/3, Альбом ,

Страна: СССР

Записан / Выпущен: 1967-1974 / 1990

Жанр: Авторская песня, шансон

mp3 320 кбит/сек. 108 Mb

Продолжительность: 43:19

СОДЕРЖАНИЕ:

https://www.youtube.com/watch?v=6JMHmjvZf7E

СТОРОНА 1

01. Фестиваль песни в Сопоте в августе 1969 — 02:14

02. Петербургский романс — 04:37

03. Баллада о вечном огне — 07:51

04. Засыпая и просыпаясь — 02:58

05. Новый год — 02:40

06. Еще раз о чёрте — 03:11

СТОРОНА 2

07. Баллада о стариках, с которыми автор вместе находился в профсоюзном кардиологическом санатории — 03:07

08. Мальчик с дудочкой тростниковой (посвящается моей матери) — 04:38

09. Признание в любви — 06:14

10. После вечеринки — 03:23

11. Когда я вернусь... — 02:31

Исполняет автор в собственном сопровождении на гитаре

Это первая пластинка песен Александра Галича, которая выходит на его родине.

19 октября 1988 года ему исполнилось бы 70 лет. Он не дожил до юбилея.

Фактически изгнанный в 1974 году — за эти самые песни, он трагически погиб

в Париже в 1977 году и похоронен там на русском кладбище. Пусть же его песни представят те, кто много сделал для возвращения нам его творчества «...Что за парадокс: в его песнях —очень много театра, может быть, даже больше, чем в пьесах! Конечно, больше — потому что театр трагический».

Юлий Ким. Две музы А. Галича. «Аврора», 1988, № 8

«Среди поющих поэтов нашей страны Александр Галич занимает особое место, Особое — по жанровому разнообразию, напряженности и глубине содержания его песен. Эти песни бесконечно далеки от приятной, Мурлыкающей напевности. Их трудно петь и зачастую трудно слушать. Музыка в них откровенно и полностью

подчинена содержанию. О таком пении замечательно сказал Лев Толстой в романе «Война и мир»: «Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев так только, для складу. От этого-то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош». Такую же естественно подчиненную роль играет музыка в песнях А. Галича... Жанровое разнообразие его песен огромно.

Есть песни-сатиры, песни-пародии, песни-стилизации, песни-романы, песни-трагедии. Границы между жанрами в песенном творчестве Галича очень условны и подвижны. Но, несмотря на определенное стилевое различие «жанровых» и «серьезных» песен, в них все же больше общего, чем различного. Песни Галича прежде всего глубоко гражданственны. Автор в любой форме — шуточной, сатирической, патетической — всегда борется против насилия, жестокости, корысти, лицемерия и лжи. Песни эти правдивы — и потому нравственны».

И. Грекова. Из предисловия к невышедшему сборнику пьес, сценариев и песен Галича «Все гражданское звучание песен Галича стоило бы гораздо меньше, если бы слова его песен не были бы написаны так крепко и подчас так элегантно по форме».

Евг. Евтушенко. Магнитофонная гласность. «Неделя», 1988, № 18

«Самые «сердитые», самые смешные песни Галича — пожалуй, они-то в первую голову — были исполнены лирической тоски по неурезанной справедливости, по неоскорбленной человечности...»

Станислав Рассадин. «Бояться автору нечего», или Испытание гласностью. «Октябрь», 1988, № 4

«Галич мне очень нравится. Необыкновенно находчивый поэт и необыкновенно наблюдательный. Я слушал его, это было грандиозно — его пение под гитару. Пел он не очень громко. Это пение — было видно, что ему больно, что ему тяжело это петь. Это было пение, в котором изливалась душа. Понимаете, это не радостное пение было. Оно освобождало его от какой-то боли... Это был действительно народный певец, певец народного дела. Он не злой был, он был больной

страданиями родины, больной тем, что у нас происходит. Он не злой был совершенно! Галич был страдающим человеком. Он пел тогда «Гуляет охота», потом про «товарища Парамонову», но это не производило впечатления издевки над Парамоновой, это была боль за существование таких явлений».

Академик Д. С. Лихачев Из интервью корреспонденту журнала «Огонек» А. Чернову. Ленинград, 1988, 29 июня

«Александр Галич выбрал, пожалуй, самую трудную свободу — «быть просто самим собой». ...Хочу сказать только об одном качестве его поэзии. Песни эти, широко расходившиеся в магнитофонном самиздате, весьма существенно сдерживали процесс деградации общественной морали. С ними было гораздо труднее двурушничать, лжесвидетельствовать, жить по двойной шкале нравственных ценностей. Они позволяли сохранить тот духовный потенциал,

который тоже закладывал нравственный фундамент перестройки».

Юрий Куканов. «Александр Галич: «Я выбираю свободу». Газета «Ленинградский рабочий», июль, 1988

«...Но как мы эти песни слушали,

из уст в уста передавая!

Как их боялись, — вот какая вещь, —

врали, хапужники, невежды!

Спасибо, Александр Аркадьевич,

от нашей выжившей надежды».

Борис Чичибабин Из стихотворения «Посмертная благодарность А. А. Галичу», май, 1988

«Мало сменить статуи — коль мертвечиной поражены души, прошлое возродится, возвратится. В фантасмагории «Ночной дозор», шедевре А. Галича, — мраморные, гипсовые, стальные осколки закопошились, вскочили, как в обратной кинопроекции, на свои места — и вот уже призраком реванша под растущий барабанный бой угрожающе маршируют по пустынным улицам свергнутые было изваяния Генералиссимуса... Утренний луч развеивает морок — но где гарантия, что погань не выползет днем? А. Галич предупреждает:

Им бы, гипсовым, человечины...

Они вновь обретут величие!

Нечисть — цепка, и действительно грезит «человечиной», сколь ни болтала бы, что «не может поступиться своими принципами».

Олег Ковалев. Виноватые станут судьями. «Советский экран», 1988, № 13, стр. 17

«Это был поэт, по-моему, с самым богатым словарем. Невероятное ощущение русского языка, его красоты, тонкости, переливчатости! Насколько я знаю Галича, он, мне кажется, готов был петь везде, всем... И каждый раз это был островок искусства, мужества, надежды. Чтобы понять трагедию отъезда Галича, надо было видеть его в те дни, в те часы. Я с Галичем жил совсем рядом, в пяти минутах ходьбы, я пришел к нему прощаться. Надо было видеть его в тот момент. Такой большой, красивый, но совершенно погасший. Он пытался бодриться,

конечно, но чем больше он бодрился, тем больше чувствовалось, что случилось нечто страшное. Я не хотел себе самому признаться, что он

уезжает умирать... Не хватило нам всем, может быть, хотя все его любили, но такой любви, чтобы просто оградить его...»

Фазиль Искандер Из выступления на вечере памяти А. Галича 14 октября 1987 г. в Москве

Еще один поэт, Варлам Шаламов, когда-то, в середине 60-х годов назвал Александра Галича «создателем энциклопедии нашей жизни». Сегодня наконец мы держим в руках ее первую звучащую страннцу.

Собрала и подготовила Нина Крейтнер

Составитель М. Крыжановский

Реставратор Г. Любимов

Редактор В. Заветный

Художник А. Васильченко