четверг, 6 февраля 2025 г.

АКВАРИУМ. 2017 - ЛЮБИМЫЕ ПЕСНИ РАМЗЕСА IV. LP (FRANCE)

АКВАРИУМ. 2017

ЛЮБИМЫЕ ПЕСНИ РАМЗЕСА IV. LP (FRANCE)

SoLyd Records – SLR LP A15

Barcode (text): 4 640004 135726

Matrix / Runout (Side A, scratched): SLR LP A 15 A

Matrix / Runout (Side B, scratched): SLR LPA 15 B

Винил, LP, Стерео, 33 1/3, Альбом, Reissue,

Страна: РОССИЯ, FRANCE,

Записан / Выпущен: 1993 / 2017

Жанр,стиль: Rock, Folk, World, & Country, Folk Rock, Acoustic,

mp3 320 кбит/сек. 111Mb

Продолжительность: 38:04

СОДЕРЖАНИЕ:

https://www.youtube.com/watch?v=-RCh0JiAzmc

СТОРОНА 1

01. Летчик -05:29

02. Науки Юношей - 03:38

03. Иерофант - 03:16

04. Как Нам Вернуться Домой - 04:07

СТОРОНА 2

05. Королевское Утро - 02:30

06. Царь Сна - 10:37

07. Назад К Девственности - 01:24

08.Отец Яблок - 07:07

Музыка и текст во всех песнях — Бориса Гребенщикова

Участники записи:

БГ — голоса и гитары

Лорд А. Рацен — барабаны

Александр Титов — бас

Дед Василий — инструменты с использованием клавиш и воздуха

Алексей Вихарев — таблы и бубны

А. П. Зубарев — гитары и ситар

Индеец О. Гончаров — маковый стебель

А также:

И. Шнеерова — клавесин

Андрей Решетин — скрипка

В.Цимбал — тромбон

Детский хор п/у С.Наумовича

Д.Валевин — труба

Струнное трио: О.Шубина (скрипка), Н.Сыромятникова (альт), П.Короленко (виолончель).

Аранжировка духовых и струнных: А.Зубарев и О.Сакмаров.

Любимые песни Рамзеса IV» — восьмой «естественный» альбом группы «Аквариум», первый альбом (после выпуска альбома «Равноденствие»), выпущенный под названием «Аквариум». Согласно официальной дискографии группы относится к категории "естественные альбомы".

Борис Гребенщиков об альбоме:

Наверное, задули новые ветра. Вдруг, как гром среди ясного неба, снова появилось загадочное присутствие по имени «Аквариум» со словами — «Пора опять собирать группу и играть сами знаете что». (Гребенщиков, Б. Б. Краткий отчет о 16-ти годах звукозаписи.1997.)

Первыми песнями, написанными для этого альбома стали «Лётчик» и «Царь сна (Отход на север)» ещё во время гастролей «БГ- Бэнда» весной 1992 года. После создания нового «Аквариума» в сентябре того же года группа отправилась в тур, во время которого были написаны песни, составившие альбом с эпиграфом «Три самые выдающиеся личности в истории мирового рок-н-ролла — это Будда, Рамзес IV и то существо, которое вдохновляло Beatles».

Альбом, по совету Сергея Курёхина, группа решила записать на студии «Ленфильма», что сказалось на качестве звука в худшую сторону, поскольку принцип работы студийного пульта звукозаписи «Моцарт» не был известен до конца как ленфильмовским, так и аквариумным звукорежиссёрам Мартисову и Гончарову. В итоге на студии удалось только записать инструменты и вокал, которые пришлось отнести для сведения на студию «Мелодия» к опытному звукорежиссёру Юрию Морозову.

Альбом был выпущен в 1993 году на грампластинке и компакт-диске.

Присутствуют на диске «Антология — XIII. Любимые песни Рамзеса IV»

Opera Backwards (2:58) (Б.Гребенщиков, С.Курёхин — Б.Гребенщиков)

Talk with me (5:34) (Б.Гребенщиков, С.Курёхин — Б.Гребенщиков)

Отблеск тебя (5:10) (Б.Гребенщиков, С.Курёхин — Б.Гребенщиков, С.Курёхин)

Переиздания

2003 год — альбом переиздан на CD в рамках проекта «Антология». В этом издании добавлены бонус-треки.

В 2016 году компания Bomba Music совместно SoLyd Records продолжила переиздание всех "естественных" альбомов Аквариума на тяжелом коллекционном 180-граммовом виниле.

Аквариум благодарит И. Шнеерову за звуки клавесина, А. Решетина за звук скрипки и В. Цимбала - за тромбоны.

Органы-портатив любезно предоставлены С. Шером и П. Чилиным.

Детский Хор п/у С. Наумовича

Струнное трио: О. Шубина (скрипка), Н. Сыромятникова (альт), П. Короленко (виолончель)

Труба: Д. Валевин

Аранжировка духовых и струнных: А. Зубарев и О. Сакмаров

За предоставление танпура и ситара спасибо Обществу Сай-Бабы

Микс 1-7: Ю. Морозов и АКВАРИУМ, 8 - А. Барашкин

Мастеринг оригинального издания - Анатолий Воробей, студия "Марафон"

Мастеринг для винила 2016 - Евгении Гапеев

Концепция оформления - БГ

Оригинальный шрифт - Эдуард Громаковский

Разработка художественного макета оригинального издания - Павел Павлик.

Фото - Вадим (Д) Кондрадт

БГ, «Краткий отчет о 16-ти годах звукозаписи»:

Объявление это явственно прозвучало в Иерусалиме; еще месяц мы его обдумывали, потом поехали в Рыбинск — праздновать определенное сочетание звезд тайным, но открытым концертом (была идея выставить на берег Волги мощную звуковую систему — ну и так далее — см. «Electric Kool-Aid Acid Test»); а заодно и снять видео на песню «Бурлак». Поездка превратилась в чистый «Сатирикон» — с ежедневными многочасовыми поездками вверх и вниз по Волге в поисках затонувших церквей, редкой граппой в рыбинском гастрономе и размытыми кладбищами. Тем не менее, поставленная цель была достигнута. Стало ясно, что БГ-Бэнд исчерпал срок своей жизни и пророчество по поводу Аквариума пора осуществлять.

Вскоре Дед — профессиональный дипломат — организовал нам с Титом встречу на нейтральной почве — в гаккелевском «Тамтаме». Через три дня новый Аквариум сел репетировать в привычном ко всему ДК Связи.

В качестве ударника Тит предложил А.»Лорда» Рацена (из бывшего «Телевизора»). Андрей Вихорев с таблами был порекомендован общими друзьями. Начали с двух песен, написанных еще с БГ-Бэндом, но уже явно для Аквариума — «Летчика» и «Царя Сна». И поехало.

В это самое время местные власти Пушкинской, 10 отдали нам огромную пустующую квартиру на послед нем этаже — напротив оффиса ДДТ (Юра Шевчук, собственно, и подкинул мне идею взять ее — «Вон, нап ротив нас, например, пустая квартира. Бери, тебе наверняка дадут» — к моему удивлению действительно дали. Бесплатно.). Там не было, естественно, ни отопления, ни газа, а электричество включалось и выключалось произвольно, но все-таки это было первое помещение, предоставленное миром Аквариуму. За неимением другого места обитания, туда вселился Дедушка со своей семьей (позже за ним последовал Вихрь, а потом мы поставили там студию, где писали все demo к «Навигатору», «Льву» и «Гиперборее»). В силу нечеловеческих условий жизни это был бесстрашный поступок — квартира оказалась, ко всему прочему, не без своих духов. На общем высокопсиходелическом фоне тех лет духи быстро заняли свое место в общей жизни (когда они совсем отбивались от рук, приходилось, правда, идти на крайние меры; приезжал наш давний друг — ясновидец и духогон Григорий, и задавал им жару. Духи на время успокаивались, но из картин на стенах начинали вылезать медведи). Там же происходили все симпозиумы, консилиумы и другие аквариумические праздники. Все это не могло не отразиться на будущем «Рамзесе».

Максимально быстро последовало начало гастролей и по разбитым русским дорогам покатил новый Джаггер наут — уже не акустический партизанский отряд пох мельных сиринов, но мрачные ландскнехты в черной коже с геттобластером на плече (Stones, Hendrix и Tom Petty), десятиминутными гитарными соло и глазами, устремленными в иные измерения.

В Рыбинске были изучены Египетские боги; в Рязани — четыре потока времени и местные монашеские пещеры; в Смоленске появился «Дубровский», в Липецке — «Иерофант». Начали записывать альбом на Ленфильме, задымили всю студию индийскими благовониями, но потом поняли, что свести этот альбом там невозможно и микшировали все на «Мелодии» у Ю. Морозова.

Здравствуй, Рамзес 4-ый!

Из интервью с БГ, 1994 г.:

— Вернемся, однако, к вашей деятельности. Ты как-то рассказывал, Борис, что в БГ-Бенд музыканты попадали сложными, чуть ли не мистическими путями. С новым АКВАРИУМОМ было также?

— Мы сели с Сакмаровым и стали думать — что нам делать дальше, потому что песни эти были, и было ясно, что этим дело не ограничится. Кого будем брать в басисты? Сакмаров говорит: «Вот есть Тит (Александр Титов — басист АКВАРИУМА классического состава)». Я сказал, что Тит вроде бы другими делами занят. «Да ни фига он не занят!» Мы встретились с Сашкой, и с первой же секунды встал вопрос о том, что и как конкретно делать, других вопросов не возникло — знакомы мы уже десять лет, и все тараканы личные, которые между нами были, все разбежались. Было понятно, что Алексей Павлович Зубарев — неотъемлемая часть всего этого. Вот уже четыре. С ударником мы подумали, и Тит сказал: «Нужно Рацена (Алексей Рацен — экс-барабанщик группы «Телевизор»)», хорошо, стали играть с Раценым. Сначала совсем друг друга не понимали, но в то же время у меня все время было ощущение, что скоро это все пройдет. И действительно, вот скоро уже два года, как это все работает словно машина, и все очень довольны. Андрей Вихарев появился сам по себе , прямо с первой репетиции. Я очень долго не мог понять, что он вообще делает, но знал, что этому есть место. И сейчас, его дело — одна из составляющих, интегральная часть и этого звука, и подхода, и образа.

Интервью с БГ в Ледовом Дворце. г.Киев, 17.11.1993:

— Я бы хотел, чтобы Вы рассказали о тех людях, которые с Вами играют.

БГ: — Ну, со мной — понятно. С Сашкой Титовым — тоже понятно как по «аквариумисту» с 1983 года. Олег Сакмаров, который «Дед Василий», который играет на духовых, на клавишах, на всём остальном, и блестит лысиной, — он как бы старинный очень мой приятель с середины 80-х. Поскольку он был музыковедом, просто и, в принципе, для него не сложно было освоить какие-то инструменты, так что он пришёл и сказал — «вот я на флейте научился играть». И мы сыграли с ним концертик-другой, и мне понравилось. Лёша Зубарев раньше был гитаристом-басистом в группе «Сезон дождей» — по-моему, в лучшей инструментальной группе, которая была в Санкт-Петербурге, с Лёшей мы случайно встретились в поезде. Он сейчас лучший гитарист о которм я слышал в России, за исключением, может быть, Максима Пшеничного, который играл в «Сезоне…» тоже и играет до сих пор. Это — что касается четверых… Лёша Рацен раньше играл в «Телевизоре». Он вообще довольно чудный человек, Тит его привёл. И последний — Андрей Вихарев — появился просто «с чистых глаз», с белого неба, я не знаю откуда он взялся. Его наша няня порекомендовала, и мы играем уже полтора года.

Из книги «АКВАРИУМ. Сны о чем-то большем» (М.: ООО Издательский дом «София», 2004):

В июне 92-го года Гребенщиков получил приглашение выступить в Израиле. Необходимость самим потрогать легендарную землю требовала все бросить и ехать. Но устроители не могли потянуть приезд всего «БГ-бэнда» — речь могла идти максимум о двух людях. В конце концов договорились о приезде группы из трех человек: БГ+Сакмаров+Зубарев. Новым составом репетировали новые песни.

«БГ-бэнд» начинался концертом в Казани. Новая группа с новыми песнями впервые выступила там же и сразу выехала в Израиль.

По интенсивности впечатлений поездка на землю обетованную неожиданно оказалась сопоставимой с лучшими моментами жизни «БГ-бэнда». По всей стране было сыграно семь концертов с полными аншлагами. Казалось, что мы здесь и сейчас делаем что-то очень существенное, очень важное и для людей, и для себя.

Через много лет на фестивале в Тушино к нам подошли два молодых человека. «Помните, мы с вами выпивали в Тель-Авиве всю ночь? Вы еще были у нас на квартире. Мы вам пели песни и жаловались, что они здесь никому не нужны, и спрашивали, что же делать дальше? А вы сказали: «Если хочется петь — пойте». Мы поняли — Борис Борисыч дает нам путевку в жизнь. Теперь мы называемся «Би 2». Поем песни и теперь нас слушают! Спасибо…»» (Олег Сакмаров)

«Весной 92-го на гастролях написались две песни «Летчик» и «Отход На Север (Царь Сна)», которые мы с «БГ-бэндом»уже не могли сыграть убедительно. Песни требовали чего-то кардинально другого». (БГ)

«В Израиле возникло новое групповое ощущение. Мы понимали, что идем к чему-то целому, к новому этапу». (А.Зубарев)

«Здесь произошло одно из важнейших событий в моей жизни. Борис впервые взял нас в психоделическое путешествие. Переживание первой в жизни кислотной ночи — материал для отдельной книги. В один из кульминационных моментов психоделического вылета Борис взглянул на мое лицо и процитировал сам себя: «Дед Василий, до конца охренев, сказал — наконец-то мы сошли с ума». Так я навечно стал Дедом Василием, а ласково — просто Дедушкой». (Олег Сакмаров)

В августе «БГ-бэнд» сыграл свой последний концерт — на фестивале в Сочи.

«Организаторы поселили нас в Абхазии, в каком-то правительственном пансионате с символическим названием «Гребешок». Прямо во время фестиваля началась грузино-абхазская война. Грузинский десант высадился прямо в нашем санатории и задержавшиеся семьи музыкантов чудом эвакуировались в мирный Сочи. Было страшно… Это было символическим финалом «БГ-бэнда»». (Олег Сакмаров)

«Я стоял на сцене и понимал, что делаю что-то, для меня совершенно постороннее. Происходящее было явно не нужно ни музыкантам, ни слушателям, а музыканты при этом не очень-то были нужны друг другу. Это было совсем не то, для чего я начинал играть концерты. У меня возникло призрачное ощущение того, что что-то кончилось».

«В последнюю ночь я ушел спать, а ребята еще долго сидели на пляже и выясняли отношения. Поутру несколько из них пришли ко мне в номер и сказали, что в этом составе играть больше не могут. Я не удивился — это витало в воздухе». (БГ)

На очереди действительно было воссоединение АКВАРИУМА.

«Сакмаров — всегдашний дипломат и любитель концертов стадионного масштаба — сказал, что Тит снова хочет играть со мной. Мы встретились в клубе «TaMtAM» и поговорили о том. чего нам обоим хотелось бы. Поскольку полуторагодовая эпопея «БГ-бэн-да» был окончена, мои руки были свободны, и я с радостью принял предложение восстановить АКВАРИУМ с новыми людьми». (БГ)

Титов привел с собой барабанщика Лешу «Лорда» Рацена («Телевизор»), с которым прежде играл блюзы в проекте «Турецкий чай». Творческий тандем Титов — Рацен означал появление за спиной у БГ, Сакмарова и Зубарева прочной ритм-секции. Дополнил состав перкуссионист Андрей Вихорев. Первое время (92-й — начало 93-го гг.) на афишах писалось «Борис Гребенщиков + новый АКВАРИУМ», но уже летом 93-го года все свелось к классическому названию АКВАРИУМ.

У группы, кроме всего прочего, появился первый настоящий менеджер. С детства увлекаясь театром, Михаил Гольд испытывал раздражение от всех отечественных рок-групп вне зависимости от их статуса и качества. Дело в том, что во времена рок-клуба театр, в котором играл Миша, репетировал в Белом зале Дома народного творчества на улице Рубинштейна. Репетировать мешали волосатые самоуверенные молодые люди, забредавшие постоянно в Белый зал, курящие и орущие в туалете и холле и чувствующие себя’хозяевами Дома народного творчества.

К моменту прихода в АКВАРИУМ Михаил работал мастером на Металлическом заводе. По рекомендации общих знакомых он приехал к Борису после рабочей смены, в спецовке, с грязными, пахнущими металлом руками. «Ну и?» — спросил он Бориса Гребенщикова, глядя ему прямо в глаза. Такого менеджера нельзя было не взять в группу.

Начались репетиции в ДК связи. Через два месяца АКВАРИУМ с новыми-старыми музыкантами выступил в Питере (театр Дворца пионеров), а затем направился на гастроли в Рязань и Смоленск.

Концерт-премьера во Дворце пионеров был, по выражению Михаила Гольда, для группы большой радостью.

«Зал этот впервые впустил в себя рок-группу, и я подумал — пусть лучше будут дорогие билеты, чем мне там, в этом зале, все разнесут. Перед началом концерта иду по коридору и чувствую, что из туалета тянет травой… Явно тянет. Охрана из Большого дома стоит — хоть бы что. Потом я спросил у них. в чем дело. Оказалось, что на фабрике Урицкого была проверка и обнаружили большую партию травы. Чтобы не засветиться, владельцы скинули ее в табак, и целая партия сигарет «Космос» оказалась «заряжена». Сигареты продавались в ларьках и магазинах, а люди очень радовались…»

Весной — летом 93-го года АКВАРИУМ отправился в крупномасштабный тур по любимой со времен «БГ-бэнда» Волге.

«Дружественный визит древнеегипетской делегации к берегам великой русской реки». Мы искали некий пафос. Похоже, что Борис внутренне над этим смеялся». (М. Гольд)

«На первом же выездном концерте нового АКВАРИУМА в Рязани произошло настоящее психоделическое крещение группы. Чего только не было! Над сосновым лесом шли кислотные дожди, витали духи «Битлз» и Джими Хендрикса, кто-то вытирал мечи о траву, кто-то занимался прикладной магией. После ночи высочайшего безумия группа с утра оказалась на прямом эфире регионального телевидения… Эффект был поразительным. Когда после студии мы шли по улице — на ней останавливался транспорт и люди застывали в изумлении. У меня сохранилась видеокассета с записью этого эфира. Пленка до сих пор передает всю фантастическую атмосферу рождения новой группы». (Олег Сакмаров)

Шутки шутками, но в истории АКВАРИУМА это была первая возможность реально выехать за пределы Москвы — Петербурга с большими и прочными концертами. Нужно помнить, что АКВАРИУМ до 8б-го года не особо допускался к концертной деятельности, да и после 86-го выездные концерты можно было сосчитать по пальцам, а «БГ-бэнд» был все-таки формированием акустическим.

«Теперь мы всю музыку услышали другими ушами, — вспоминает БГ. — Получалось так, что Нечто важное, что было сказано в 60-е в Англии и Америке, в России до сих пор толком не прозвучало. Мы решили воссоздать именно ту часть культуры, которой здесь не хватало».

«Борис всегда был активнейшим меломаном и коллекционером. И он всегда щедро делился своими сокровищами со всеми! А с друзьями и своими музыкантами — прежде всего. Я был рядом с ним почти 20 лет — и такое количество музыки он открыл мне! Психоделическая классика 60-х, новая волна 80-х, все новейшие течения 90-х — все это не просто слушалось, а пропускалось через себя, проживалось, осваивалось и отражалось в собственном музицировании. Мы слушали музыку каждый день — и на гастролях, и в Петербурге. Стало общим местом высказывание — «АКВАРИУМ — это образ жизни», но это — святая правда. Жизнь рядом с Гребенщиковым наполнена музыкой, теологией, разнообразными порывами души. Сказанное о музыке вполне относится и к другим вещам — книгам, фильмам, изобразительным искусствам. Я с пиететом замечал, что Борис готовится к гастролям, как профессор к ответственной лекции, припасая для музыкантов кучу сюрпризов и маленьких подарков: новый альбом Тома Петти, свежий фильм, хорошую историю. А такой подход требует от его друзей взаимной отдачи. Будучи в АКВАРИУМЕ, нельзя не соответствовать уровню, задаваемому Гребенщиковым. Самое страшное — стать для него скучным и неинтересным». (Олег Сакмаров)

Тур «По Волге гуляет Рамзес молодой» сопровождался масштабными саундчеками, на которых исполнялась

почти вся рок-н-ролльная Вселенная — от Элвиса Пресли и Rolling Stones до Тома Петти и Grateful Dead.

«Когда мы пришли в группу, у каждого на гастролях был свой кипятильник, пакетик с едой, ножичек, все были, в общем, автономны. А через полгода ни у кого уже не было кипятильников, все ходили ко мне и к Нине (администратор «А») за чаем и всем прочим и занимались уже другим — это, наверное, очень смешно, но в туре «По Волге гуляет Рамзес молодой» на завтрак музыкантам выдавались витамины. Потому что надо. Я пришел из другой истории — из детского театра. О детях надо заботиться… И мы с Ниной о музыкантах заботились, кормили их домашними котлетами. Потом все поменялось, понадобились более жесткие вещи, но на этом туре это было так.

Концерт в Астрахани охраняли казаки в форме и с шашками, из зала Бориса пытались вынести на руках. Лето, тепло, хорошо, и все происходит само собой, потому что альбом уже случился. Были и бандиты: в Ярославле держали меня под пистолетом — в общем, полноценный такой был тур.

Был еще концерт в Москве для американских друзей. Там выступали Ярмольник со своим «Цыпленком табака» и АКВАРИУМ. Американцы расплатились за выступление большим количеством «Эл-Эс-Ди», а в поезд мы успели купить джин, а на закуску — ничего. Так и ехали, закусывая этим «ничего». (М. Гольд)

Песни продолжали писаться на гастролях и начали складываться в альбом с эпиграфом «Три самые выдающиеся личности в истории мирового рок-н-ролла — это Будда, Рамзес IV и то существо, которое вдохновляло Beatles».

«To, что записывалось для РАМЗЕСА, и то, что записывалось для КОСТРОМЫ, рождалось на ходу, на гастролях; в почеркушках, которые появлялись где-то, и невероятно приятно было находиться при этом рождении. И Борина борьба за звук, которая происходила даже не на концертах и репетициях. У меня есть ощущение, что Боря не очень понимает, как этот звук делать, поэтому сейчас и есть Рубекин, поэтому и есть Гончик — они более технологичны. У Бориса же есть ощущение, и это ощущение он разными способами пытается и пытался доносить. Для меня всегда было очевидно, что речь всегда шла только о том, как все должно звучать, — поэтому к нему люди приближались, так или иначе испытывались, смотрелись, проходили через дом, проводились все религиозные истории — все для того, чтобы объяснить, какое звучание должно существовать. Неумение донести технологично рождает попытки донести это эмоционально». (М. Гольд)

«Мы поставили перед собой сверхзадачу создания эйсид-альбома. который помог бы каждой песне стать дверью в определенную вселенную, — говорил БГ накануне сессии. — Это уже АКВАРИУМ 90-х — музыка без занудности. В идеале я хочу создать русскую музыку, которая будет на высоте 68-го года».

Сразу было понятно, что новый звук потребует серьезного размаха записи. Появилось желание попробовать применить уроки Radio Silence на родной почве.

«Рамзеса» — по совету Курехина — решили писать на студии «Ленфильма». Дальше была простая задача — найти денег. Я пошел к давним приятелям, занял денег и оплатил студию. Миша, который работал на студии, честно сказал, что не знает, как работает пульт «Моцарт», — в итоге с пультом возились Мартисов и Гончаров. Помещение было темное, неуютное, Борис пытался его освоить палочками и чем-то еще, оно не осваивалось. Борьба шла не на уровне записи, а на уровне попытки победить всю эту фигню, чтобы хоть что-то случилось. Хотя тогда была записана песня «Отец Яблок», привезенная из Алма-Аты, которая до этого ни разу не игралась, а сразу пошла на ленту». (М.Гольд)

Выбор тон-ателье «Ленфильма», представлявшего собой огромный зал, темный и холодный, оказался ошибочным. Саша Титов вспоминает, что с социалистической аурой закрытого предприятия, с пропускной системой и ощущением тотальной заброшенности музыканты боролись, как могли. Стоя над пультом, читали мантры. Задымили студию индийскими благовониями, нотам все равно скорее веяло симфониями Гостелерадио, чем «Алисой в Стране чудес».

«Нам хотелось отыграть весь материал «живьем», -вспоминает Алексей Зубарев. — Но тут началась мощнейшая психостения. Технические условия никакие, провода длиной 48 метров, и ни один звук до пульта не доходит… Какой микрофон ни ставь, от звука гитары и скрипок там не остается ничего. Криминал полный».

«Альбом записывали только-только сформированным составом, — вспоминает концертный «звуковик» АКВАРИУМА Саша Мартисов. — Музыканты, стиснув зубы, работали без комбиков, с какими-то странными барабанами. Это было тяжелое испытание для всех — АКВАРИУМ и технический персонал друг друга просто не понимали».

Когда все инструменты и вокал уже были прописаны, неожиданно выяснилось, что микшировать все это богатство на «Ленфильме» невозможно. Операторы не знали, как работает пульт.

Пришлось нести болванки на «Мелодию» к опытному звукорежиссеру Юрию Морозову.

Когда спустя некоторое время композицию «Летчик» перемастерили для французского сборника Boris Grebenchikov & Aquarium (1991 — 1994), слушателям стало понятнее, как именно представляли звук альбома музыканты.

«Рамзес» — один из самых любимых мною альбомов нового АКВАРИУМА. Наше посвящение мастерам психоделии 60-х. Сочетание точного изначального знания того, что должно получиться, и свободной импровизации во время записи. Плод слушания любимой музыки и страстного желания попасть в те же пространства, что и наши герои — «Битлз», Хендрикс и прочие божества.

Абсолютно гениальный по замыслу и аранжировкам альбом считается несовершенным по саунду, но я до сих пор люблю каждую его ноту, каждое слово. Ощущение чудесной атмосферы во время записи до сих пор живет во мне. А рождение «Отца Яблок» у ленфильмовского рояля — просто наглядное пособие по музыкальной импровизации.

Играл на флейте и органе-портативе в «Королевском утре» — как в открытый космос выходил. Хор мальчиков в «Летчике» должен был походить на пение ангелов, которое всегда звучало в нас, просто хотелось им поделиться». (Олег Сакмаров)

«На «Рамзесе» мы решили развернуться вовсю — как в России никто никогда не пробовал делать. Мы пошли на значительные расходы, чтобы сделать все по-настоящему. Выло желание сотворить что-то новое и нужное для нашей культуры — как будто мы одни вышли в большой мир, потом вернулись домой и попытались этот свой дом преобразовать. Я не хочу хвалить АКВАРИУМ, но тогда мы шли абсолютно против шерсти. В не слишком человеческих условиях мы пытались все делать по-человечески». (БГ)

Из книги А. Кушнира «Хедлайнеры»:

Ранним январским утром 2003 года я получил от БГ электронное письмо следующего содержания: Высылаю тебе твой текст по «Любимым песням Рамзеса IV» с рядом резких корректив. Как-то текст у тебя получился мрачным и скандальным. Все было не так плохо…

Комментарии Борис Борисовича меня не на шутку озадачили. Цитирую. «БГ-Бэнд» мог бы существовать и дальше, если бы они выносили друг друга, а не дрались, как только я выйду из комнаты , — описывал события 92 года Гребенщиков. — Березовой пил невыносимо, Петя Трощенков интересовался только собой, а Сакмаров что-то не поделил со Щуром и уговорил меня не играть с ним… После чего и последовала наша встреча с Титом… А то получается, что я интригами окончил «БГ-Бэнд». Это не в моем стиле, я прошу прощения!

Если исходить из этого эмоционально послания, действительно «все было не так уж плохо». Кто бы спорил? Лично я спорить не стал, внеся в текст про «Рамзеса IV» все необходимые правки. Антология ведь позиционируется как авторизованная — т.е. отражает позицию группы «Аквариум». И взгляды группы «Аквариум». А я — только ретранслятор. Нет проблем.